Зарубежная Россия vs русская диаспора в межвоенный период
Электронный научный архив УРФУ
Информация об архиве | Просмотр оригинала| Поле | Значение | |
| Заглавие |
Зарубежная Россия vs русская диаспора в межвоенный период
Russia Abroad vs Russian Diaspora in the Interwar Period |
|
| Автор |
Бочарова, З. С.
Купцова, И. В. Bocharova, Z. Kuptsova, I. |
|
| Тематика |
РОССИЙСКАЯ ЭМИГРАЦИЯ 1920–1930‑Х ГОДОВ
ДИАСПОРА ЗАРУБЕЖНАЯ РОССИЯ БЕЖЕНЦЫ ИДЕНТИЧНОСТЬ МИФОТВОРЧЕСТВО М. Н. ГИРС СОВЕТ БЫВШИХ ПОСЛОВ RUSSIAN EMIGRATION IN THE 1920S–1930S DIASPORA RUSSIA ABROAD REFUGEES IDENTITY MYTHMAKING M. N. GIRS COUNCIL OF FORMER AMBASSADORS |
|
| Описание |
The article was submitted on 24.07.2023.
Статья посвящена дискуссионной проблеме современной историографии – целесообразности введения понятия «Зарубежная Россия» при исследовании российской эмиграции 1920–1930‑х гг. наряду с дефиницией «диаспора». Задача осложняется отсутствием унифицированного категориального аппарата, многообразием трактовок. Проблема решается на основе структурного и конструктивистского подходов, сравнительного анализа. Авторы предлагают собственную классификацию идентифицирующих признаков диаспоры, выделяя географический (территориальный), социальный, политический, культурный, ментальный блоки. Феномен Зарубежной России анализируется через призму диаспоризации. Показан процесс институционализации российской эмиграции 1920‑х гг., что сближает ее с диаспорой. Однако состав ее, в отличие от диаспоры, был полиэтничным. Доминирующей тенденцией стало сохранение не этнической, а культурной и гражданской идентичности, определившей структурообразующий лейтмотив деятельности, направленной на конструирование своей «России за рубежом». Однако, отказавшись от гражданства Советской России / СССР, признавая советскую власть нелегитимной, эмигранты безуспешно пытались закрепить юридическую связь с государством, исчезнувшим с политической карты мира, пытаясь отстоять старые паспорта. Векторами рефлексивной деятельности с мифопорождающим потенциалом стали демонстративное противопоставление всему советскому, сохранение национального самосознания и традиционных ценностей (в отличие от рожденных в революции), этического кодекса, социальных норм, обоснование миссионерской роли эмиграции. Из множества институтов, претендовавших на то, чтобы стать преемственным органом власти, выделяется Совет бывших послов во главе с М. Н. Гирсом, сосредоточивший в своих руках кадровый, финансовый, материальный и организационный потенциал, имевший представительство при международных организациях, в том числе в Лиге Наций в Женеве. Заграничный дипломатический корпус стал охранителем идеи общерусской государственности. Отлаженные коммуникативные связи помогли осуществлять несвойственные ему приспособленные к новой ситуации задачи, сосредоточенные прежде всего на урегулировании правового положения беженцев. Сделан вывод о консолидирующей функции как мифотворчества, так и деятельности, направленной на воспроизводство атрибутов государственности. «Государствообразная форма бытия» способствовала сохранению русского языка, национального самосознания, созданию системы русских образовательных учреждений, институтов исторической памяти. Обреченность Зарубежной России была обусловлена как ее консерватизмом, так и конфронтацией с родиной. Разделение на две России не могло нести в себе позитивного потенциала. Зарубежную Россию можно характеризовать как диаспору, но этот феномен выходит за рамки даже того широкого спектра идентификационных признаков, которыми сегодня наделяют диаспору. This article considers a relevant issue of modern historiography, i. e. the expediency of introducing the concept of “Russia Abroad” in the study of Russian emigration of the 1920s–1930s, along with the definition of “diaspora”. The task is complicated by the lack of a unified categorical apparatus and a variety of interpretations. The problem is solved based on structural and constructivist approaches, as well as comparative analysis. The authors propose their own classification of identifying features of the diaspora, highlighting the geographical (territorial), social, political, cultural, and mental blocks. The phenomenon of Russia Abroad is analysed through the prism of diasporisation. The article shows the process of institutionalisation of the Russian emigration of the 1920s, which brings it closer to the diaspora. However, its composition, unlike that of diaspora, was polyethnic. The dominant trend was the preservation of not ethnic but cultural and civic identity, which determined the structure-forming leitmotif of activity aimed at constructing its “Russia Abroad”. However, having renounced the citizenship of Soviet Russia/USSR and recognising the Soviet government as illegitimate, the emigrants unsuccessfully tried to consolidate a legal connection with the state that had disappeared from the political map of the world, trying to defend the old passports. The vectors of reflexive activity with a myth-generating potential were an ostentatious opposition to all things Soviet, the preservation of national identity and traditional values (unlike those born in the revolution), the “ethical code”, social norms, and the justification of the missionary role of emigration. Of the many institutions that claimed to have become a successor authority, the Council of Former Ambassadors headed by M. N. Girs stands out. He concentrated human, financial, material, and organisational potential in his hands and had representation at international organisations, including the League of Nations, in Geneva. The foreign diplomatic corps became the guardian of the idea of all-Russian statehood. Well-established communication links helped him to carry out tasks that were not typical of him, adapted to the new situation and focusing primarily on the settlement of the legal situation of refugees. The article concludes about the consolidating function of both mythmaking and activities aimed at reproducing the attributes of statehood. The Russian “state-like form of being” contributed to the preservation of the Russian language, national identity, and the creation of a system of Russian educational institutions and institutes of historical memory. The doom of Russia Abroad was due to both its conservatism and confrontation with the motherland. The division into two Russias could not carry a positive potential. Foreign Russia can be characterised as a diaspora, but this phenomenon goes beyond even the wide range of identification features that are given to the diaspora today. |
|
| Дата |
2024-04-04T09:41:41Z
2024-04-04T09:41:41Z 2024 |
|
| Тип |
Article
Journal article (info:eu-repo/semantics/article) Published version (info:eu-repo/semantics/publishedVersion) |
|
| Идентификатор |
Бочарова З. С. Зарубежная Россия vs русская диаспора в межвоенный период / З. С. Бочарова, И. В. Купцова // Quaestio Rossica. — 2024. — Т. 12, № 1. — С. 321-338.
2311-911X 2313-6871 http://elar.urfu.ru/handle/10995/130165 https://elibrary.ru/item.asp?id=65385274 10.15826/qr.2024.1.881 |
|
| Язык |
ru
|
|
| Связанные ресурсы |
Quaestio Rossica. 2024. Т. 12. № 1
|
|
| Формат |
application/pdf
|
|
| Издатель |
Уральский федеральный университет
|
|